взял академический отпуск в аспирантуре. Ведь такую уникальную возможность упускать никак нельзя! На ледяном континенте он побывал впервые. Младший научный сотрудник лаборатории трансграничного загрязнения Института природопользования НАН Беларуси стал первым экологом в составе БАЭ – до него работу по вопросам экологии обычно кто-то совмещал.

Характеристики климата

За плечами 25-летнего Кирилла – учеба в Могилевском госуниверситете продовольствия по специальности «природоохранная деятельность и экологический мониторинг», магистратура МГЭИ им. А.Д. Сахарова БГУ, служба в армии. Научные исследования в Антарктиде стали весомым вкладом в профессиональный багаж молодого ученого, подарили бесценный опыт работы в экстремальных условиях.

Полярник занимался эколого-геохимическими исследованиями в районе базирования станции и на отдаленных от нее территориях. Цель – изучить химический состав (и его динамику) грунтов, донных отложений, поверхностных вод и осадков (снег) – основные ионы, тяжелые металлы, стойкие органические загрязнители и др. «Нужно охарактеризовать климатические колебания в районе станции, понять, связаны они с циклическими изменениями климата или глобальным потеплением, или это результат антропогенного воздействия на окружающую среду. Важно оценить степень влияния станции на территорию, ведь она находится на месте старой советской полевой базы, где жил аэродромный отряд. Мы обязаны разобраться с тем, что было загрязнено до нас, убрать, локализовать», – говорит К. Рябычин.

По словам полярника, основная задача большинства положений Протокола по охране окружающей среды к Договору об Антарктике – снижение вредных выбросов. В свое время это была большая проблема. Но последние данные обнадеживают: были оценены выбросы (по дизель-генераторным установкам, по технике) за 1980-е годы и современность – результаты показали, что объем вредных веществ, поступающих в атмосферу, на территории Антарктики снизился примерно в 10 раз.

Проблема микропластика

Одно из актуальных экологических направлений сейчас – изучение распространения микропластика. Этим Кирилл Рябычин как раз занимается в своем институте. Ученые выявляют микропластик и в Антарктиде. Его необходимо идентифицировать. Как и в предыдущие годы, в этот раз брались пробы грунтов для анализов. В Институте природопользования уже применяли различные методики на грунтах, полученных во время прошлых БАЭ. В местах базирования, особенно старых антарктических станций, многое ветшает – при сильном ветре 40 метров в секунду никакая краска долго не продержится, а она тоже считается микропластиком. Стоит задача отработать методику понимания, как микропластик образуется, откуда распространяется, как и куда.

«Брались также соскребы старых техногенных субстратов: краски, частиц техники, утеплителей. Все старые лакокрасочные покрытия в своем составе могут содержать канцерогенные, мутагенные, сложновыводимые из организма вещества – тяжелые металлы, стойкие органические загрязнители. Важно оценить пути их поступления и распространения и как-то локализировать. Микропластик в связи со своими размерами проходит через стенки кишечника, откладывается в тканях рыб. Проводилось большое исследование рыб-зебр. Гистология их тканей, пораженных микропластиком, показала изменения метаболического характера – процессы обмена веществ в тканях нарушаются. Вероятно, микропластик может проходить гематоэнцефалический барьер, т. е. проникать в головной мозг», – рассказал молодой ученый.

Уровень мерзлоты и мхи

Новое направление – изучить динамику температуры грунтов и снежно-ледового покрова. Во время нынешней экспедиции на разных высотных уровнях, в скважинах на определенных глубинах были установлены пять датчиков измерения температуры – логгеры-самописцы. Они с интервалом раз в четыре часа запоминают температуру грунтов, снега, льда. Регистрируют данные в Антарктиде и в период отсутствия белорусского персонала. Результаты покажут, в какой период и до каких глубин промерзают грунты. Так можно оценивать уровень мерзлоты. По словам К. Рябычина, солнце полярным летом пригревает очень сильно – камни могут нагреваться до +30…+40оС. При этом воздух будет холодным. Все это влияет на гидрохимию: есть талые ручьи, потоки, и то, что в них растворено и идет через территорию станции, будет подхватывать химические элементы, куда-то их переносить, а где-то накапливать. Такая информация также поможет в оценке деятельности человека либо сезонных колебаний. В конце сезона Кирилл частично снял данные с датчиков: например, верхние слои грунта прогревались до +8оС.

Традиционно в поле внимания ученых – мхи и лишайники, которые богато населены различными простейшими. Необходимо понять, какие процессы происходят в этих экосистемах: прогрессиющие или регрессирующие. Возле мхов и лишайников берутся грунтовые прикопки, чтобы оценить возможность почвообразования в результате жизнедеятельности экосистемы, состав грунта. Уникальные пробы природных материалов были отобраны и во время первого белорусского внутриконтинентального похода на горный массив DSF в сторону Южного полюса, куда наши полярники дошли в нынешнем сезоне на вездеходной технике – до этого там никто аналогичные пробы не отбирал.

Величественная, холодная красота Антарктиды восхищала Кирилла Рябычина, как новичка, лишь первый месяц экспедиции, а потом восторг и удивление перешли в череду рабочих будней. Но Антарктида, искусно меняя свои пейзажи, снова и снова очаровывает. Все с нетерпением ждали, когда вскроется замерзшее море. И это событие произошло 8 марта. Утром ученый увидел не ровную белоснежную гладь на горизонте, а бушующую морскую стихию и плывущих на льдинах пингвинов и, завороженный, заново открыл для себя красоту белого материка. Очень может быть, что не в последний раз.

Елена ПАШКЕВИЧ, «Навука»

Фото предоставлено К. Рябычиным